[indent]Рождественская вечеринка Слизнорта это ежегодное событие, которое обсуждалось по всей школе, на каждом углу. Кто-то восхищался, кто-то говорил гадости о клубе Слизней из-за глубокой зависти, сами же участники события чаще всего от таких разговоров всё больше начинали гордиться своим положением, чувствовали себя «избранными» и ходили задрав носы к потолку. Но Беллатриса отличалась от этого стадного инстинкта. Нет, естественно девушка неимоверно гордилась своим происхождением, чувствовала и вела себя выше всех, но отчего-то именно то, что состояла в клубе Слизней, снижало самооценку. Резко, быстро, бесповоротно. Её щеки заливались румянцем, когда Беллу провожали восторженные взгляды и голоса на тему принадлежности к чему-то великому, важному. А когда речь заходила о вечеринках в целом, Блэк терялась окончательно, ведь совсем не чувствовала себя в своей тарелке, среди расфуфыренных парней и разодетых, накрашенных девушек. Белая ворона, в её случае чёрная, как бы это не звучало. В подобной обстановке Белле даже тошно становилось, в прямом смысле этого слова, ото всей царящей зашкаливающей милости в таких обстоятельствах. Она просто априори не создана для таких мероприятий. Они казались ей мелочными, ничего не значащими, ей хотелось больше, но родители давят, положение обязывает.

[indent]На обеде в большом зале, как всегда царил хаос, шум, все были в предвкушении рождественских каникул, обсуждали свои планы, желания. Белла же угрюмо ковыряла вилкой в тарелке. Бедная курица под её натиском умерла, кажется, второй раз. По левую руку от неё сидела Нарцисса, а дальше Люциус, как всегда невозмутимый, холодный, безупречный. Цисса же никак не унималась, на белой коже румянец больше отдавал темно-багровым, она стеснялась, боялась сказать лишнего, но эмоции зашкаливали и сестрица без умолку болтала о предстоящем вечере, на который идёт, естественно, со своим будущим мужем. Беллатриса старалась не обращать внимания на этот балаган, лишь раздражительно вздыхала, параллельно в голове перебивая вещи из своего шкафа, ищя хоть что-то более или менее подходящее. С кем она идёт? О, неизвестно почему, но Блэк великодушно согласилась пойти с парнем, звездой квиддича и который словно послушный пёс шатался за ней всюду. Пожалуй, он был единственным, кто хоть и боялся Беллу, но мог заговорить. Сама Блэк никогда и никого не стала бы приглашать, а тут убила двух зайцев.

[indent]Кусок в горло не лез, обед закончился и Беллатриса отправилась в спальню, выбирать то, что можно надеть на себя, ведь нужно поддерживать марку Блэков и марку Слизерина. К счастью, мать, как всегда оказалась предусмотрительней дочери и стоило Блэк зайти в комнату, как обнаружила на своей кровати почти подарочную коробку. Без особого энтузиазма она её распаковала и обнаружила чёрное, как локоны будущей владелицы платье. Классическое, закрытое, но непозволительно облегающее и еле заметно блестящее. Белла ухмыльнулась, мать не стала ломать вкус и потребности Беллатрисы и выбрала именно то, что было нужно. Дальше девушка подобрала немного волосы, не все, только верхнюю часть, скрепила резинкой и посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она бесподобно, но чувствовала себя слишком неуютно. И снова, деваться некуда.

Белла спустилась в гостиную, где её уже ждал спутник в каком-то несуразном смокинге, явно не по размеру и даже хотел что-то сказать, но Блэк его прервала.

[indent] — Не стоит, я знаю, как выгляжу — буркнула девушка и направилась по лестницам и коридорам туда, откуда музыка, казалось, была слышна на весь замок. Заходя в раскрытые двери, девушка дёрнулась от яркой фотовспышки и щелчка. Видимо корреспондент ждал за углом каждого новопришедшего. Белла многозначительно цокнула и, наконец, вырвала руку, которая опиралась о предплечье парня, при этом почувствовав невероятное облегчение.

[indent]— Спасибо за сопровождение, теперь, думаю, каждый не против быть сам по себе — она натянула улыбку, которая была не совсем дружелюбной и отошла от сопровождающего. Не сказать, что она уж очень плохо к нему относилась. Он был очень способным, но его поведение вызывало лишь отвращение, от этого общего языка и не было.

[indent]Бэлла выдохнула, осматривая зал. Небольшое помещение, что с верху до низу было украшено молочного цвета тюлью, всюду сновали корреспонденты, излишне улыбающиеся лица, яркие цвета, Блэк явно выделялась из всей этой компании. На пути к ближайшему уголку Беллатрису поймал Гораций, требующий внимания и любезности, что девушка и подарила по воле долга. Сфотографировалась для его личной коллекции и какого-то журнала, а затем откланялась, ведь он увидел новую жертву. Удалось взять с подноса бокал... не совсем ясно чего, но на языке отдавалось вполне приятно, как и внутри. А после, девушка таки добралась до примеченного уголка, облокотилась о стену, глубоко выдохнула и стала с неким презрением и ненавистью к себе оглядывать актеров данного театра.

[indent]Взгляд остановился на пепельных волосах, иссеня-чёрном костюме и таком же презрительном взгляде, как у неё, что казался таким нужным сейчас, как никогда. Люциус стоял неподвижно, возле одной колонны, так же вальяжно и неторопливо поднося хрустальный бокал к кажется, холодным, как лёд губам. Беллатриса будто была заворожена этим зрелищем, абсолютно не понимая, почему так пялится. Будто незримая нить, что тянулась с самого первого момента, когда они впервые встретились, но что-то не давало эту нить сделать сильнее. Но ведь ничего страшного, если она просто подойдёт к своему будущему... Как там это будет называться? Не важно.

[indent]Белла одним глотком осушила свой бокал, поставила на поднос проходящего мимо официанта, кажется, это кто-то из Гриффиндора, взяла новый и вальяжной, расслабленной походкой подошла к Люциусу. Правда вот внутри только беспокойство росло. Рядом с ним она теряла себя и ей это не нравилось, но иначе никак не выходило. Девушка облокотилась плечом о колонну.

[indent]— Где твоя спутница и моя милая сестричка? — не смотря на него произносит и улыбается едко — Не понимаю, что здесь забыли Уизли. У Слизнорта начался ранний маразм? — вопросительно бровь приподнимает и прячет едкую улыбку в бокале.

[indent]Беллатриса Блэк не создана для чувств. Для любви. Для семьи. Она это поняла очень быстро. У неё уже в этом возрасте взгляд холодный и расчётливый  сформировался на всю эту жизнь. Никаких ярких пятен, никакого счастья, радости, детских забав, никаких сказок и пустых мечтаний. Беллатриса всегда хотела большего от этой жизни. Стереть с лиц грязнокровок и полукровок эти мерзкие счастливые улыбки. Хотела напомнить, что этот мир не так светел и что ей тошно от этого притворства. И да, в её окружении были те, кто поддерживал данный взгляд, но чего-то всё равно не доставало. В душе по прежнему была дыра, пустота, которую на подсознательном уровне хотелось заполнить.

[indent]Белла думала, что достаточно лишь радовать родителей. Быть идеальной дочерью, воплощением всего того, что они хотели видеть в последующих поколениях Блэков. Ведь кто ещё мог это осуществить? Андромеда предала семью и чистокровность, влюбилась в гразнокровного. Навряд ли она надолго бы задержалась в их семье. Её кузен Сириус так же последовал примеру и сблизился с теми, с кем бы не следовало. Нарцисса... На неё ещё была некая надежда, хотя она больше витала в облаках, нежели поддерживала устои семьи. Вы бы видели её светящееся лицо, которое осветило кабинет отца в тот момент, когда она и Беллатриса пришли услышать решение по поводу их будущих мужей. Белла знала, какие могут быть варианты и ей было плевать, главное чистокровность. Вернее, она думала, что ей плевать. Она никогда себе не признается, что в тот момент её сердце замерло, а в голове звучало лишь одно имя, словно мольба — Люциус. Только вот объявление её будущего мужа закончилось именем Родольфус Лестрейндж, а Нарциссе достался Люциус Малфой. Белла в тот момент не проявила ни единой эмоции. Она лишь кивнула головой и произнесла "да, отец". Это его решение и спорить с ним было слишком глупо.

[indent]Но затем, оставшись в своей комнате наедине с самой собой Белла обнаружила, что умеет плакать. Да, для неё это стало открытием. Она все удары всегда стойко выносила. Будь то поцарапанная коленка, обидное слово или звонкая пощёчина отца. Ну плевать было, это лишь уроки жизненные, не более. А здесь вдруг слёзы, да такие интенсивные и горячие, что она испугалась не на шутку. Почему? Почему эта обида такая сильная? Почему разочарование такое глубокое?

[indent]Девушка всегда на Люциуса смотрела с интересом. Он был статным, высокомерным, холодным. С платиновыми волосами, глубокими глазами. Он был воплощением всего чистокровного мира и заполучить его мечтала каждая. Правда, Белла никогда себя этой "каждой" не считала. Не ставила себя в один ряд, не считала одной из. Она ни разу не показала свои эмоции. Стойко. Но это вовсе не значит, что их не было. Она успела изучить его от и до. Замечала то, что не замечала Цисси. Беллатриса знала, что означают в тот или иной момент нахмуренные брови, или прищур глаз, или наоборот широко распахнутые глаза. Знала, что означают движения скул, вздохи, подобранные слова, интонации. Она ловила каждое движение и запоминала. Не специально. Само происходило. Но Белла знала, что это значит.

[indent]Любовь. Желание. Страсть.

  [indent]Дурацкие слова, дурацкие чувства, которые девушка усиленно избегала и закапывала как можно глубже при первом же их проявлении. Им не суждено. Люциус обещан Нарциссе и с этим ничего нельзя сделать, тем более в их мире браки заключаются вовсе не по любви. В их мире вообще этого слова не существует и она должна была с этим смириться. Радоваться за сестру, что была на седьмом небе от счастья и не потому что любила, а потому что считала что лучшей партии для неё и быть не могло. Должна была избегать и держаться как можно дальше, но не могла. Она всё пыталась доказать самой себе, что никакие чувства не властны над Беллатрисой Блэк. Что всё это придуманная фальш, упущение организма, мозга, эмоций. Что это нужно искоренить и доказать себе, что она спокойно может существовать рядом.

[indent]— Прибереги комплименты для Цисси, они ей будут нужны каждую пару-тройку минут и у тебя могут закончиться слова — усмехается криво. Да, Нарцисса Блэк это та, кому совершенно не идёт данная фамилия. Она слишком светлая, слишком яркая, мечтающая о прекрасном муже, невероятном, головокружительном браке, детишках. У неё талант видеть в людях хорошее, да что уж, она ведь даже в Беллатрисе умудряется усмотреть что-то. Всегда такая участливая, ласковая. А как она поддерживала её, когда узнали кто кому обещан. Подготовила целую лекцию о том, почему Родольфус Лестрейндж очень подходит черноволосой сестре. Беллу это раздражало так сильно, что она становилась ещё грубее с Цисси чем когда-либо, но даже тут сестра не унывала и воспринимала всё как должное. И это заставляло сердце Беллы таять.

[indent]Должна радоваться за неё.

  [indent]Просто обязана.

[indent]— Жаль, что это понимаем только мы. Салазару Слизерину не удалось проделать это, значит Хогвартсу и дальше придётся страдать от осквернения грязнокровками и чистокровными, которые ведут себя как идиоты и водятся с кем не попади — фыркает, губы кривит, не сводит взгляда с рыжеволосых макушек — Если я ещё хоть пять минут буду наблюдать, как они воркуют, меня стошнит прямо здесь — она кудри свои поправляет, потому что нервничает и это бесит её ещё больше. Почему рядом с Люциусом она себя теряет и чувствует себя какой-то безмозглой девчонкой — Ты как хочешь, а я ухожу, лучше погуляю по замку, заберусь на астрономическую башню и выпью что-то покрепче этого непонятного пойла. Слизнорт меня уже видел, фотографы сделали фото, честь оказана — ставит пустой бокал прямо на пол — У меня там в башне кое-что припрятано, так что можешь присоединиться, если хочешь — смелости ей было не занимать никогда.

[indent]Дурная затея. Беллатриса знает прекрасно, но даже не пытается противиться. Нарцисса верила ей искренне, всегда просила развлечь Люциуса, если покидала их маленькое собрание, всегда говорила: "Белла, ты ведь хорошо его знаешь, отвлеки, поговори, почему ты такая бука и тут же забираешься в свою раковину? Я слышала, что Родольфус не очень любит стеснительных особ, а ты должна быть лучшей. Знаю-знаю, ты не очень любишь находиться в обществе и дай тебе волю, ты бы в комнате заперлась в одиночестве, но я чувствую, что моя миссия искоренить это в тебе". Белла чётко видит улыбку сестры, с которой она всё это так воодушевлённо говорит и на секунду даже ощущает укол стыда, но тут же себя оправдывает — Цисси не пришла на вечер и уверена, что черноволосая сестра сделает ей одолжение и развлечёт её жениха, учитывая, что есть множество общих интересов. Гадко, грязно, не по совести, но Беллатриса никогда и не считала себя хорошим человеком. Она не стремилась к добру, к равноправию, с "жили долго и счастливо". Ей плевать на все эти современные устои магического сообщества хотелось. Она знала, что уже существует тот, кто способен перевернуть этот мир и лелеяла надежду к нему примкнуть. Так зачем притворяться той, кем не являешься?

[indent]И всё бы ничего, но порыв её не из-за злостного взгляда на вещи, а из-за светлого и слишком болезненного чувства, которое убить никак не получалось. От осознания этого у Беллы в глотке скапливалась горечь, от которой было тошно. Она не может любить, она не может такого чувствовать, кроме того, всё уже более чем решено и никто подобного не одобрит, кроме того, Белле меньше всего на свете хотелось сделать больно Нарциссе, единственной. И все эти приоритеты, характер, дополнительные новые чувства — всё смешалось и девушке хотелось убежать ото всех мыслей, спрятаться от этого дурацкого мира хотя бы на секунду. Снять с себя оковы обязательств, чувств, стыда, сковывания и сделать что-то для себя.

[indent]Но, но, но...

[indent]Ей понадобилось лишь пара секунд, чтобы выключить эти надоедливые "но" в своей голове.

[indent]На самом деле, Беллатриса даже не надеялась, что Люциус согласиться пойти с ней. Её предложение слетело с языка гораздо раньше, чем она успела подумать и затем уже начала себя ругать за такую глупость, но Люциус неожиданно быстро ответил согласием, что слегка сбило с толку, но внутри она засияла. Провести с ним некоторое время наедине, вдали от чужих глаз было самым важным, прекрасным и в то же время самым пугающим событием. Белла понятия не имела, как следует себя вести, что говорить можно, а что нельзя, как долго можно смотреть в глаза, на каком расстоянии находиться, чтобы не выглядеть глупой идиоткой, коих в Хогвартсе, что бегают за Малфоем толпы. Но колесо уже запущено и сбежать с невнятными словами "извини, я передумала" будет ещё более глупо.

[indent]Поэтому Блэк решительно направилась по знакомым коридорам, избегая патрулирование. Шли они молча и ни один, ни другой не собирался нарушать эту тишину, чему сама Беллатриса была несказанно рада, ведь было время подумать, выработать стратегию.

[indent]Белла резко остановилась перед кирпичной низкой аркой башни, когда добрались до верха, чтобы проверить, никто ли не наложил какое заклинание на входе. Многие знали, что Блэк часто тут бывает и оставляли небольшие "приветы". В лицо никто ничего не говорил, все боялись, но вот маленькие пакости делать были горазды. Правда, от резкой остановки она ощутила толчок, Люциус врезался и она напрочь забыла, что вообще собиралась сделать. Белла ощутила чужое дыхание на волосах кожей, услышала этот тихий дрогнувший голос, а затем лёгкое, еле заметное касание к руке, что прошло электрическим разрядом по всему телу. Адреналин ускорил сердце да так, будто она пробежала целый марафон и теперь категорически не хватает воздуха, а силы и вовсе покинули. Девушка замерла всё в том же проёме, да и Малфой не особо торопился отстраняться, от чего дело становилось только хуже. Боже казалось, что земля из под ног уходит и она вот-вот потеряет сознание, но парень, наконец, отстранился, отчего Беллатриса смогла взять себя в руки.

[indent]Нелепо прокашлялась, палочкой провела по воздуху, не обнаружила никаких сюрпризов и поднялась на последнюю ступень, незамедлительно проходя вглубь.

[indent]— Да-да, сейчас — старалась говорить беззаботно и весело, но голос предательски подрагивал в нескольких моментах. Снова себя ругает и ощущает, как щёки розовеют. Подходит к одному углу, шепчет заклинание и на пустом месте появляется бутылка огневиски — Та-дам — торжественно произносит, откупоривает и тут же делает пару глотков, после чего протягивает сосуд Люциусу — Так то лучше — вздыхает с облегчением. Так и правда гораздо лучше. Она к пустому арочному окну подходит, вскакивает на постамент лёгким движением, руки простирает и хватается за холодный камень, а всем телом вперёд выгибается и смотрит на красивый вид — Знаешь, однажды я добьюсь величия — говорит тихо, но голос её всё равно ветром разносится в высоте — Однажды я покажу этому миру, чего стою. Все эти люди ничего не значат. Как бы они не делали вид, что я им нравлюсь, они боятся, ненавидят и считают изгоем — сквозь зубы проговаривает — И однажды, все они будут стоять передо мной на коленях — Белла не знает, что на неё нашло, но говорит это с таким упоением, что даже на душе становится легче. Ещё раз воздух холодный втягивает полной грудью, а затем спускается, нет, не спускается, спрыгивает и ей плевать если это выглядит неуклюже. Поправляет кудри, что на ветру растрепались и подходит к Малфою, бутылку забирает и вновь делает пару глотков. Подходит близко, но не настолько, чтобы потерять голову.

[indent]— Скоро будем дружить семьями — с насмешкой произносит, губы кривит — Уверена, Цисси будет готовить потрясающие ужины. А когда будете приходить к нам с Родольфусом знай, что у меня всё будут готовить исключительно домовики — презрительно о них выражается, но ещё больше ей претит мысль стоять у плиты — Ты рад такой партии? Как тебе моя сестра? — вопросительно бровь приподнимает и снова эта её смелость играет. Они никогда с Люциусом больше двух фраз друг другу не говорили, а тут рекорд. Беллатриса в глаза холодные пристально смотрит, хотя и в её глазах льда не меньше.

[indent]Трудно сосредоточиться. Так всегда было, когда она находилась рядом с ним. И это странно. Всегда сильная, смелая, самодостаточная, за словом в карман не полезет. Достаточно одного её пронзительного взгляда, чтобы собеседник понял плачевность своего положения. Она никогда не стесняется, не краснеет, не знает что такое "не может подобрать слов". У неё на языке всегда вертится парочку ласковых и не очень. Она та, кто она есть. Она Блэк. Представительница одной из самых уважаемых семей и знает себе цену. Уже было достаточно позора, когда Андромеда наложила клеймо на семейные ценности и положение в обществе. Они от этого до сих пор отмываются и Беллатриса не может стать той, кто снова наведёт беду на их дом. И пусть она не собиралась влюбляться в гразнокровного, как это сделала сестра, но она собиралась ненавидеть выбор, который так великодушно сделали её родители.

[indent]Белла яростно эти мысли отбрасывает. Родители знают, как будет лучше, они не просто так всё делают. Думают о дочерях, устраивают им достойную жизнь, чтобы дальше и дальше продолжались великие фамилии, чтобы сохранялась чистокровность. Беллатриса понимает и даже со стороны всегда прекрасно осознавала, что Нарцисса чудесно смотрится рядом с Люциусом, а она сама как раз впору Родольфусу. Но... Стоит ей в зеркале рядом с собой представить Люциуса, то совсем другие чувства испытывает. Уверена, что они куда идеальней подходят друг другу. Его платиновые волосы рядом с её цвета вороньего крыла. Его прямые и её кудри. Его высокомерие и её хладнокровность. Его амбиции и её желание завоевать весь мир. А затем вспоминает, что всё это мечты глупой девчонки, которой она никогда не была.

[indent]Не хихикала по углам, не заплетала волосы сестры, разговаривая про мальчиков. Не дурачилась, не использовала заклинания для веселья. Не перечила отцу. Не делилась секретами с матерью. Не вела дневник. Не восхищалась звёздным небом и закатом с рассветом. В её жизни слишком много этих "не" и она принимает это как должное, как часть себя. Она унылая, грубая, взрослая для своих лет, сильная и амбициозная. Белла не может позволить сломать собственную жизнь из-за каких-то романтических мечтаний, что ей абсолютно несвойственны. Все её слёзы в подушку это нечто абстрактное, за что она себя же люто ненавидит. Эти чувства ненавидит и каждый раз хочет пропороть свою плоть ножом, сломать грудину, добраться до сердца и выцарапать оттуда все чувства, которые вдруг так резко, нежданно и абсолютно не нужно начали мешать.

[indent]Она уже знает тёмного волшебника по имени Воландеморт. Она знает, что Родольфус к нему близок. Так же знает, что и Нарцисса по воле отца ступит на этот путь вместе с Люциусом, но её не это должно волновать. А собственные планы. Чтобы стать великой следует идти по головам и не иметь никаких слабостей. А мужчина с длинными платиновыми волосами и есть слабость.

[indent]Беллатриса слушает Люциуса, когда тот говорит о Нарциссе и еле заметно уголки её губ приподнимаются.

[indent]— Да, она прекрасна — подтверждает тихо и снова чувствует знакомый укол совести, но уйти не может, тем более когда Люциус начинает произносить остальные сомнительные речи. Белла бровь вопросительно приподнимает и прищуренного взгляда на сводит. Она и подумать на могла, что у Малфоя в голове могут быть подобные мысли. Ему досталась самая лучшая девушка, которая ещё не захвачена той тьмой, что царит в её семье. В Нарциссе есть свет, который озаряет путь окружающим. И ей бы грубо ответить, накричать, высокомерно опустить, потому что именно этого её сестра и заслуживает, но у Беллы ком в горле застрял, потому что вдруг начала тлеть дурацкая надежда где-то в области сердца, от которого черноволосая девушка так давно мечтает избавиться.

[indent]— Ты сейчас и правда высказал сомнения по поводу дел наших семей или мне показалось? — голос неестественно повысился. Её должен задевать факт, который она сама же произнесла. Должен — Это не разумно, Люциус, даже у стен есть уши — проговаривает холоднее и по сторонам ненароком оглядывается. Если кто-то услышит подобное им обоим несдобровать. Но Беллатрисе так хочется это обсудить, так хочется ответить, что даже страх быть пойманной уходит куда-то на второй план. Она ближе подходит, обратно забирает бутылку, делает пару глотков, даже не поморщившись, а затем свободную ладонь укладывает на грудь своего собеседника в районе сердца.

[indent]— Сердце это всего лишь орган. Он не может говорить, не может звать и направлять — произносит девушка тихо, еле слышно и взгляда от глаз Люциуса не отводит — Мы не такие. Наши семьи не такие. Для нас не существует слова "любовь". Мы делаем то, что нам говорят, потому что это лишь во благо будущему. Чистокровному будущему — Белла говорит так, будто не знает кого хочет убедить больше, его или саму себя — Нарцисса самая замечательная девушка, какую только можно встретить. Она не погрязла в гнили Блэков и тебе очень повезло. Она любит тебя. Она будет поддерживать тебя, в итоге не ты будешь её надёжным плечом, а она твоим. Она заслуживает самого лучшего — руку так от чужой груди и не убрала. Говорит всё это и в то же время стыдится. Белла хочет, чтобы могла сказать то же самое о себе, хочет, чтобы выбрали её — Родольфус он... — губы поджимает — Наверное, он меня уважает — девушка пожимает плечами, потому что абсолютно ничего не может больше сказать об этом мужчине. А затем замолкает на долгих несколько секунд. Слова вертятся на языке, но не знает, как их сказать. И нужно ли вообще. Пристально смотрит, обжигающе. Её взгляд в самую глубь смотрит.

[indent]— Но если говорить теоретически... Я бы выбрала тебя, Люциус. Ты мне подходишь — она не собиралась признаваться в любви, потому что стыдилась этого. А ещё почувствовала новый укол перед Нарциссой за то, что вообще это говорит вслух — Но я никогда не стану ей — резко руку убирает. Так резко, что даже не заметила, что буквально на неё опиралась, отчего отдёрнув пошатнулась и буквально навалилась на парня. Схватилась за его крепкие плечи и понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Но этих секунд хватило, чтобы коснуться головой его груди и глубоко вдохнуть исходящий от него аромат. Голова закружилась. Захотелось почувствовать, каково это — находиться в его объятиях, быть любимой. Но это ведь просто бред воспалённого мозга, не более. Отталкивается от  Люциуса, платье поправляет, лишь бы руку свободную занять, а второй снова тянет к губам, вернее бутылку, что в ней. Опять глоток обжигающий и далеко не один. Затем ему протягивает.

[indent]— Раз уж я сказала о своём откровении, твоя очередь. Кого бы выбрал ты? Правда я даже не знаю, кто может быть лучше Нарциссы — говорит непринуждённо и будто даже не заинтересованно. Вернула привычную маску. Крепкий алкоголь уже ударил в голову и она не ровной походкой вновь подходит к каменной оконной арке и вскакивает на постамент.

[indent]Беллатриса ненавидит слабых людей.

[indent]Беллатриса ненавидит тех, кто не знает себе цену.

[indent]Беллатриса ненавидит яркие цвета и разговоры о радуге.

[indent]Беллатриса ненавидит мягкие смешки и разговоры о будничных вещах.

[indent]Беллатриса ненавидит само слово "любовь".

[indent]Беллатриса ненавидит, когда кто-нибудь кроме её сестры называет её Беллой.

[indent]... Люциус никогда так не делал.

[indent]Беллатриса ненавидит тех, у кого нет великих планов на будущее.

[indent]Беллатриса ненавидит, ненавидит, ненавидит...

[indent]Так много ненавидит, но делает всё это за закрытыми дверьми комнаты с Нарциссой.

[indent]С ней она позволяет себе быть моментами слабой, моментами ранимой, мечтательной. Она может сказать, какой сегодня был красивый закат. Может сказать, что её задел презрительный взгляд старшекурсника. Может сказать, что мечтает о большом готическом поместье, но обязательно на каком-нибудь балкончике устроит зимний сад. Может признаться, что на днях прочла маггловский любовный роман и восхитились главным героем. Она многое что может за закрытой дверью. Но лишь с ней. И интуиция, чувства подсказывали, что она может быть такой и рядом с Люциусом, но тут же отметала подобные мысли, потому что больше на болезнь некую похоже. Это не нормально, это не правильно, это не так, как должно быть.

[indent]Беллатрисе сейчас стыдно, что она даже с Цисси позволяет себе такие слабости и стыдно, что раскрыла жуткий секрет Люциусу. Она знает, что со стороны жалко выглядит, хотя и пыталась подавать информацию со своим расслабленным и изрядно высокомерным видом. Уверена, Малфой и не заметил на секунду вспыхнувших щёк, потому что не отводил взгляда от тёмных глаз, но от этого девушке всё равно не легче. Она явственно ощутила, как ступила не на ту дорожку и что всё это может потом вылиться огромными проблемами. Но уже как-то поздно давать заднюю. Они всего лишь поговорят, а затем забудут, вычеркнут этот вечер из головы и будут жить так, как предначертано, впоследствии служа тёмному лорду и своим семьям. Вот она их жизнь.

[indent]Беллатриса далеко не сразу отвечает на то, что сказал Малфой. Есть над чем подумать, а ещё лучше взять себя в руки и не таять от каждого взгляда. Но скрывать для самой себя трудно, что парень назвал именно её в качестве возможной пары. Радость длилась не долго, потому что Белла понимала — этому случиться не суждено.

[indent]— Тебе просто нужно понять, что у нас нет никакого права выбора. Мы великие чистокровные волшебники, мы те, кто должны помочь вернуть истинное величие — пожимает плечами — И нет, отношение моё не изменится. У меня вообще нет никаких с тобой отношений, мы знакомы то близко минуты две, ты лишь жених моей сестры — так усиленно дрожь в голосе скрывает, но она а этом мастер неповторимый. В актёрской игре, в холодности, в маске безразличия. Даже Люциус не сравниться, хотя и близок к этому.

[indent]— Нет, Люциус, я никогда не влюблялась — теперь она каким-то змеиным шёпотом проговаривает. Ей эта тема не приятна, потому что она не собирается выдавать секреты, что так глубоко закопаны в тёмной душе — Я не позволяю себе подобное чувствовать, я выше этого — говорит высоко приподняв острый подбородок — Ты верно заметил, что любовь несёт в себе лишь боль. А ещё уничтожение и слабость — в слово "любовь" Беллатриса вложила всё своё возможное отвращение. Про себя же думала, что произносит слово "грязнокровки", дабы в тоне эффект был ещё более ощутим — Моей сестре позволительно подобное чувствовать, потому что она родилась светлой и это нужно беречь. Она тебя любит и я считаю, что ты её достоин — холодность сквозит в каждом слове, Белла сама не верит, что это говорит. Люциус будто специально всю почву подготовил, будто знал обо всём, что творится внутри черноволосой девушки и ждал, чтобы она это раскрыла. Но Беллатриса не может, потому что это позор и стыд, поэтому всё сильнее закрывается и даже алкоголь не помогает. Она не желает приходить после этого вечера в комнату и рыдать. Не хочет убегать отсюда слвша вслед смех Малфоя. И кажется, нужно растаять, ведь он говорит, что выбрал бы её, но это так сложно. Мучительно сложно признать поражение перед самой собой.

[indent]— Мне лестно это слышать — слова срываются с губ быстрее ветра, хотя хотела сказать совсем другое, нечто более грубое, но тут вдруг на губах даже подобие улыбки появляется и благо что румянец от огневиски скрывает собой истинное положение вещей. Она думает, что может хотя бы на секунду отпустить себя? Вдруг он не будет смеяться и унижать. Вдруг он не расскажет Нарциссе. Мысли так отвлекли, что девушка пошатнулась на парапете, но успела ловко с него спрыгнуть и перехватить протянутую бутылку. Правда силу притяжения и опьянение не верно рассчитала, очень оказалась к Люциусу достаточно близко.

[indent]— Мы говорили о том, что всё что здесь происходит, остаётся здесь — хитро улыбается и набирается решимости. Никогда стеснительной не была, но сейчас ей будто нужен был толчок. Мысли всё ещё путаются, не давая верного решения. Хотя, почему нет, единственное верное это попрощаться и уйти, но Беллатриса не может, не хочет и делает то, чего не следовало ни при каких обстоятельствах. Но она так жаждет почувствовать его губы на вкус, что уже в следующую секунду это делает. Касается смелым движением, вовсе не осторожным или стеснительным. Целует Малфоя, обняв за шею свободной рукой и в этот момент чувствует то, чего никогда в жизни не ощущала. Притяжение, огонь, страсть. Кровь в венах закипает, но в себя приходит практически моментально. Резко отстраняется и тут же запивает алкоголем.

[indent]— Я... — что сказать не знает, как за вольность и слабость извиниться — Извини — взгляд опускает и признаёт своё поражение. Слабая. Слабая. Слабая. С этой секунды Беллатриса себе клянётся ненавидеть себя до конца своих дней.