[indent]Сердце её бешено колотилось в груди, когда привычное бледное лицо Люциуса наполнилось приятным румянцем, а затем он поцеловал её. Сначала нежно и мягко, будто давал Белле время подумать, давал время на то, чтобы она его оттолкнула. И девушка этого хотела, жаждала опустить руки на его грудь и отпихнуть от тебя, затем сыпав проклятиями сбежать. Остаться с чистой совестью перед самой собой и перед сестрой. Но вся её паника в голове оказалась мимолётным шумом ничего не значащим, ведь было нечто большее, лучшее. Поцелуй, что наполнен огнём, губы обжигающие, объятия в которых хотелось раствориться. Мир вокруг остановился я Беллатриса бессовестно крала у судьбы ещё минуту, и ещё, и ещё. Сколько этот поцелуй длился она не знает, потому что время заколдовали. Кампаниях губ напористыми стали, а она отвечала так же резко, грубо и рвано и хотела куда большего. Обнимала крепко, а он пальцами в тёмных кудрях запутывался, прижимала к себе и почувствовала, что и Малфой большего хочет, и должно быть стыдно, но внутри наоборот пожар удовлетворения разгорелся, а в глазах тёмных черти плясали. Но в те секунды они оба понимали, что при всём желании и всей страсти они не могут зайти дальше. Это непозволительная роскошь, которая может стоит им всей жизни.

[indent]Но они не расставались в панике. И Беллатриса и Люциус в один момент решили, что пора остановиться. Поцелуй был прерван так же мягко, как начинался. Ещё пару секунд они стояли в объятиях друг друга, ещё немного продлив момент, а затем молча покинули башню и каждый пошёл своей дорогой, прекрасно осознавая, что на рождественских каникулах у них обоих состоится помолвка.

[indent]Беллатриса всегда прекрасно скрывала эмоции. Закапывала, не показывала, сама даже не переживала, но с того самого дня испытывала практически нестерпимую боль и стала ещё больше невыносимой нежели обычно. От Нарциссы подобное не скрылось и она не переставая донимала вопросами, чем делала ещё хуже. Беллатриса не хотела находиться в своём доме, в кругу семьи, не хотела находиться и в школе, потому что столь тёплое воспоминание разрезали её сердце острым клинком раз за разом. Она хотела как можно скорее утонуть во тьме, заняться тем, в чём видела своё предназначение. Отвлечься. Но для этого сначала нужно было пережить ужин в честь помолвки.

[indent]Их дом на площади Гримо не являл собой ничего особенного, но сегодня он был наполнен голосами, радостными смешками и ароматом самых разнообразных блюд. Белла всё время сидела хмуро, ковыряясь в тарелке, от чего постоянно получала тычки локтем от Цисси. Да, она должна была поддерживать разговор и всем своим видом показывать, как она рада и благодарна тому, что её ждёт. Люциус за всё это время ни разу не посмотрел на неё, иначе она бы почувствовала этот знакомый, приятный холодок. Малфой держался достойно, ухаживал за своей невестой, что-то шептал ей на ухо. Беллатрису же от всего этого тошнило.

[indent]— Тост — голос отца показался раздражительным и Белле пришлось поднять взгляд — За две прекрасные пары и объединение величайших чистокровных семей волшебников — Беллатрисе было тошно от самой себе, и от этого тоста, и от всего, что её ждало. Она резко поставила бокал, отчего содержимое выплеснулось на дорогую скатерть.

[indent]— Прошу прощения — она улыбнулась приторно, почти со скрежетом зубов и бросилась прочь. Остановилась в комнате, где на старом гобелене было выткано их семейное древо. Невольно девушка задержала взгляд на выжженном портрете Сириуса и поймала себя на мысли, что завидует ему. Что с ней стало?

[indent]— Ты что устроила? — теперь отец не скрывал свой гнев. Беллатриса вздохнула глубоко и подняла смелый взгляд.

[indent]— Это всё какая-то бессмыслица. Неужели ты не хочешь, чтобы твои дети были счастливы? Я хочу сама сделать выбор и... — Белла не успела договорить свою пламенную речь, потому что звонкая пощёчина остудила пыл. Девушка схватилась за пылающую щёку смотря на отца с неприкрытым презрением.

[indent]— Сейчас ты придёшь в себя и вернёшься за стол. Будешь уважительно относиться к своему жениху и свой семье. И чтобы я больше никогда не слышал всей этой чуши — температура в комнате понизилась и стало слишком холодно. Беллатриса не могла и вдохнуть, в груди стало тесно. Ненавидит. Впервые она поняла, как ненавидит всех их. Глаза прикрыла, но тут же почувствовала чьё-то присутствие. Люциус. Явно слышал всю эту сцену.

[indent]— Не вздумай меня защищать перед ним — трёт щеку и глаза прикрывает на секунду. Не понимает, в какой момент она так изменилась, в какой момент внутри что-то надломилось. Ненавидит себя, презирает и хочет всё это в себе исправить незамедлительно, а наличие Малфоя очень сильно усложняло задачу — Он прав, я перегнула — пожимает плечами, отнимает руку от горящей щеки и обнимает себя руками, в задумчивости изучая древо — Как твои дела? — Беллатриса пытается не выказывать интереса, но получается не наилучшим образом. Она хочет на него посмотреть, хочет узнать, какие мысли витают в этой голове.

[indent]Беллатриса не может скрыть от самой себя, как ей тошно. Люциус с ней что-то сделал, сломал какой-то механизм и пустил по крови яд отравляющий, заставляя рассматривать варианты того, что всё что происходит в её семье не правильно.

[indent]Белла никогда подобные мысли не допускала, потому что её всё и всегда устраивало. Ей повезло родиться в величественной, известной, чистокровной семье. Ей повезло, что отец и мать прививали верные ценности. Ей нравилось, какой она высокомерной была, какой холодной, бескомпромиссной. Она презирала сестру, за то что та сбежала с маглом. Презирала Сириуса, за то что он отверг своё наследие и сбежал к Поттеру. Презирала школу за то, что они так и не приняли философию Салазара Слизерина. Презирала учителей, которые твердили, что все волшебники вне зависимости от чистоты крови равноправны и находятся на одном положении. Презирала волшебников, которые были чистокровными, но водили дружбу с маглами. Все эти вещи уже давно укоренились в сознании девушки с волосами цвета вороньего крыла. Никаких компромиссов.

[indent]Но вот, стоило дать слабину, немного расслабиться и подпустить к себе чуть ближе чувства, что зовутся любовью, как её чёрный замок начал рушится. Сначала трещинами пошли колонны и полы, затем перекинулись на потолок, отчего крыша обвалилась и по накатанной. От её защиты, обороны остались лишь руины, в которых Беллатриса всё ещё пытается найти остатки здравого смысла. Отец чётко дал понять, что её речи ему не нужны, сомнения излишни, а на какое-то там мнение глубоко плевать. И поэтому нельзя больше оставаться Люциусом наедине, да что уж там, с ним даже нельзя разговаривать и бросать взгляды, потому что это всё приносит лишь разрушения и оставляет дыры в её итак изгнившей душе и сердце, которое практически не бьётся с самого рождения.

[indent]Но Белла себя тут же на мысли ловит, что не может найти в себе силы сейчас молча уйти. Не может даже увеличить расстояние, ведь стоит Малфою посмотреть на неё этим холодным, глубоким, пронизывающим взглядом, стоит ей ощутить аромат его туалетной воды, стоит увидеть эти идеальные пепельные волосы, как внутри всё трепещет против воли. Как она тут же вспоминает поцелуй, этот несравненный ни с чем вкус его губ. И готова душу свою продать, лишь бы ещё раз это ощутить. Дрожь по коже, головокружение, как ноги подгибаются и дыхание останавливается.

[indent]Слишком долго пялится неприкрыто и приходит в себя только когда Люциус касается её руки. Беллатриса вздрагивает и отдёргивает руку, выражая на своём лице всё отвращение какое есть в её арсенале. Будто коснулась чего-то мерзкого, противного, не правильного. Но маска её по швам трещит, потому что на самом деле по телу разряд электрический прошёл от этого еле заметного касания. На самом деле девушка боится, что сюда кто-то зайти может, увидеть или почуять неладное, а допускать такого нельзя, ведь в доме Нарцисса.

[indent]— Мои дела таковы, что я хочу скорее предстать перед Тёмным Лордом и заняться куда более важными вещами, чем ужины в честь дурацких помолвок — проговаривает ледяным тоном, отходит на шаг, другой и снова стоит перед злосчастным гобеленом. Знает, что Люциус грубости и холодности такой не заслужил, но как иначе не знает. Его слова о том, что хочет от всего этого сбежать колят прямо в сердце тонкой и острой иглой раз за разом, оставляя всё новые и новые шрамы. Глаза на секунду прикрывает и вздыхает глубоко. Щека всё ещё горит от удара, но то что происходит вокруг гораздо больнее вшивого рукоприкладства отца. Он ведь прав.

[indent]Прав!

[indent]Прав...

[indent]Прав?

[indent]Убеждает себя усиленно, а сама пальцами проводит по выжженому лицу Сириуса на гобелене — Он или глупец или свободный глупец — осторожно проговаривает, тихо, чтобы никто кроме Малфоя этого не услышал — Он просто собрал свои вещи и сбежал к Поттеру, потому что не мог выносить все эти правила и лекции про чистокровность — затем ровно так же проводит пальцами по выжженому портрету Андромеды — А она влюбилась в магла. Представляешь? Влюбилась так сильно, что отреклась от семьи, от ценностей, от сестёр. В этом и есть свобода? — на каблуках разворачивается резко и впивается взглядом в Малфоя — Отречься от своего наследия просто из-за каких-то там гормонов или юношеского максимализма? — она абсолютно серьёзно задаёт эти вопросы, потому что сама никак разобраться, понять не может. Если уж честно, Беллатриса раньше вообще обо всех этих вещах не задумывалась. Просто после поступков родственников, Сириуса и Андромеды, она их презирала, ненавидела, так, как того требовали родители. Ведь было естественно, что для их семьи это неприемлемый нонсенс, позор, который вообще не должен был произойти. Ухмыляется собственным мыслям. Забавно. Несколько минут назад она об этом же перед отцом заговорила без стеснения, за что и получила пощёчину.

[indent]— Почему ты хочешь сбежать? У нас ведь хорошая жизнь — пожимает плечами и руками неопределённо вскидывает, а затем подходит в Малфою ближе и аккуратно убирает прядь волос, что так нелепо выбилась, нарушая идеальный статный образ и вновь её сердце пропускает удар за ударом от близости. Рука замирает, взгляда от глаз чужих не отводит.

[indent]Она раз за разом жалеет, что ведёт этот разговор. С каждым новым сказанным словом, с каждым новым услышанным от Люциуса словом Беллатриса всё больше одновременно уходит в сомнения собственного выбора и в отрицание этого бреда. Голова надеть начинает от внутренних противоречий и это невыносимо.

[indent]Беллатриса Блэк никогда не сомневается. Она лицо своей семьи, она стойкость, она лёд. Она та дочь, которую всегда хотел её отец. Да, Нарцисса тоже покладиста и покорна, но слишком светла, наивна и отец часто делился с Беллой своими мыслями. Боялся, что она может поступить так же, как их сестра. Но опасения не оправдались. Цисси чётко следовала указаниям и даже во всём этом умудрялась оставаться счастливой.

[indent]С ч а с т л и в о й

[indent]Что это означает? Что есть счастье для Беллатрисы? Угодить отцу. Плевать на весь мир. Ненавидеть маглов. Ставить на место выскочек. Быть королевой. Предстать перед Тёмным Лордом. Сделать для него нечто великое. Занять своё законное место в чистокровном волшебном сообществе. Это цели/желания, которые в её голове занимали особенное место. И именно это она заключала в понятие злополучного "счастья". Но от разговоров с Люциусом её такая стойкая до нынешнего времени позиция начала подкашиваться.

[indent]Предательски. Резко. Быстро. Необъяснимо.

[indent]Беллатрису так этот факт раздражает, что она пальцы в кулаки сжимает, чтобы пресечь подступающую дрожь. Она себе упорно напоминает, что остаётся главной надеждой семьи и пощёчина отца лишь мотивация, напоминание, что она стала думать об ужасных вещах. И держаться бы за эту именно мысль, но Люциус продолжает говорить, продолжает взращивать в Блэк это семя сомнения, отчего так непривычно и раздражающе ноет в груди. Белла вдруг позволяет вспомнить о себе. Вдруг позволяет посмотреть на собственную жизнь в другом ракурсе, в другой проекции, но то что она видит ей не нравится, потому что всю жизнь вдалбливали усиленно совсем другое и такой человек как Беллатриса Блэк не изменится за долю секунды.

[indent]За пару разговоров.

[indent]За последние две встречи Белла и Люциус сказали друг другу больше слов, чем за всё время знакомства.

[indent]За пару признаний.

[indent]Признаний, которые не содержали в себе три слова, но чётко на это намекали.

[indent]За один поцелуй.

[indent]Поцелуй, который длился целую вечность и оставил губы гореть огнём, оставил ожоги на теле от объятий, оставил дыру внутри, которую теперь уже никогда, ничем и никем не заполнить.

[indent]И всё это ей отвратительно. Близко. Мерзко. Тяготит. Притягивает. Вызывает сомнения. Уничтожает.

[indent]— Перестань — одними губами она шепчет, на секунду глаза прикрывая — Перестань! — голос свой повышает, льдом наполняет — Всё это какая-то лирика, романтика, а мы рождены не для этого. Мы сильны, благодаря своей крови и своим семьям, а Сириус и Андромеда слабы, они поддались своим никчёмным эмоциям и разрушили собственную жизнь — Белла раньше так верила этим убеждениям, а сейчас говорит и вновь сомневается. Никак не может этот процесс остановить и от этого становится ещё паршивее — Рано или поздно они пожалеют. Пожалеют, когда мы построим тот мир, который суждено — говорит словами отца, хотя всегда думала, что это её слова, её мнение, её видение. Головой встряхивает, отчего чёрные кудри раскидываются по плечам. Ладонью лоб накрывает и сжимает виски. Беллатриса должна оставаться верной своему слову, но почему так тяжело даются предложения? Где же та безграничная вера? Девушка отворачивается резко, вдыхает глубоко, пытается найти внутри себя ту стойкую нить, отчаянно ищет, но не находит, вся в сомнениях утопает и никто не спасёт. Вновь резко разворачивается и бесцеремонно подходит к Люциусу ближе. Пусть тот шаг назад сделал, ей плевать, сама подойдёт, не так уж это и сложно и даже достоинство не задевает.

[indent]— Хорошо, Люциус, давай представим, что ты сбежал. Даже представим, что сбежал со мной. Что дальше? М? — подбородок вскидывает и тем самым совсем близко к Малфою приближается и практически в его губы шепчет — Сколько разбитых сердец мы насчитаем? Нарцисса будет убита, уничтожена — тихий шёпот подрагивает — Наши семьи будут уничтожены, разочарованы и разбиты. А что будет с нами? Куда мы пойдём? Что мы будем делать? — ей больно. Ей так больно, как не было никогда. Она говорит о Нарциссе и знает, что именно так всё и будет. Говорит о семьях и при этом не испытывает ни капли стыда. Чувства и эмоции мечутся из угла в угол. Не правильной стала, допустила вирус в свой организм, который теперь заражает, отравляет и Беллу это пугает невероятно. А у вируса имя есть — Люциус — Нас ждёт великое будущее, я в этом уверена. Мы продолжим наш род, мы продолжим наше наследие, будем прославлять наши фамилии, нашу кровь — она всё так же шепчет в его губы мягко, чуть хрипло и еле сдерживается, чтобы не впиться в них поцелуем. Ловит себя на мысли, что останавливает лишь то, что их могут застукать — Мы просто не можем подвести все возложенные на нас надежды. Как бы ты... как бы мы не хотели — признаёт очевидное для него, и совсем не очевидное для себя. Слова вылетают быстрее, чем следовало бы и от этого снова колет больно. Она носом в его нос упирается. Лбом ко лбу. Вдыхает его аромат, ловит его дыхание, глаза прикрывает и всё же срывается. Касается его губ своими. Нежно, осторожно, практически мимолётно.